DOI: 10.31860/0131-6095-2019-1-255-259

<strong>МЕ</strong><strong>Ж</strong><strong>ДУНАРОДНА</strong><strong>Я</strong><strong> </strong><strong>НАУЧНА</strong><strong>Я</strong><strong> </strong><strong>К</strong><strong>ОНФЕРЕНЦИЯ</strong> <strong>«Р</strong><strong>У</strong><strong>СС</strong><strong>К</strong><strong>А</strong><strong>Я</strong><strong> </strong><strong>ТЕМ</strong><strong>А</strong><strong> </strong><strong>В</strong><strong> </strong><strong>З</strong><strong>АРУБЕЖНО</strong><strong>Й</strong><strong> </strong><strong>ЛИТЕРАТУРЕ» </strong><strong>(</strong><strong>XI</strong><strong>X</strong><strong> </strong><strong> </strong><strong>АЛЕ</strong><strong>К</strong><strong>СЕЕВСКИ</strong><strong>Е</strong><strong> </strong><strong>ЧТЕНИЯ)</strong>

4–5 октября 2018 года в Институте рус- ской литературы (Пушкинский Дом) РАН прошла международная научная конферен- ция памяти академика М. П. Алексеева — крупнейшего специалиста в области сравни- тельного литературоведения. В ее работе при- няли участие исследователи из России, Герма- нии, Израиля, Италии, Словении и Южной Кореи. Открывая конференцию, к участникам и гостям с приветственным словом обратился научный руководитель ИРЛИ РАН В. Е. Багно. На утреннем заседании с докладом «Рус- ская история в итальянской литературе. Неко- торые любопытные случаи» выступил Стефано Гардзонио (Италия). Докладчик привел общие данные о произведениях итальянской литера- туры, в которых встречается русская тема и где местом действия является Россия. Среди попу- лярных русских тем в итальянских текстах оказались русская история XVIII века, Напо- леон в России, Сибирь и революционное дви- жение, русские революции и мировые войны, шпионаж и сексоты, а также биографии от- дельных русских писателей. Автор обратил внимание на похвальные эпические поэмы ма- лоизвестных итальянских литераторов Карло Денины и Джироламо Орти под одинаковым названием «Россияда». Поэма Денины посвя- щена Петру Великому и основана на историче- ских работах Вольтера, в то время как «Россия- да» Орти описывает события наполеоновских войн и не скрывает некоторую зависимость от русской поэзии эпохи (сам Орти переводил от- рывки из херасковской «Россияды» и стихи других русских авторов). Продолжил заседание В. Е. Багно (Санкт- Петербург). В докладе «Мотивация вымысла. Русская тема как испанская» на материале ис- панской литературы XVII–XX веков (Лопе де Вега, П. Кальдерон, Ф. де Кеведо, Х. де Эспрон- седа, Х. Валера, Э. Пардо Басан, Асорин, Р. Го- мес де ла Серна, Х. Бенавенте, М. Эрнандес, А. Перес Реверте, Х. Э. Сунига) он показал, что обращение испанских писателей к русской теме всегда было обусловлено внутренними проблемами Испании и испанской культуры, но в каждом конкретном случае мотивировано и выражено по-разному. В докладе А. О. Дёмина (Санкт-Петер- бург) «События российской придворной жизни в музыкальных драмах Дж. Бонекки» было рассмотрено литературное творчество Дж. Бо- некки, первого итальянского либреттиста на русской службе. Его музыкальные драмы 1744–1751 годов «Селевк», «Сципион», «Мит- ридат», «Беллерофонт», «Евдоксия венчан- ная» были первыми сочинениями этого жанра, созданными специально для двора императри- цы Елизаветы Петровны. Предназначенные для высочайших особ, генералитета и дипло- матического корпуса, все они посвящены теме престолонаследия, имевшей особую актуаль- ность для российского двора в этот период. Рус- ская тема предстает в них в обычном для оперы антураже античной мифологии и истории. И. В. Аршинова (Санкт-Петербург) посвя- тила свой доклад «„Изображение русской жиз- ни в английских романах вводит в заблужде- ние“: взгляд „Англо-русского литературного общества“ на русскую тему» малоисследован- ному к настоящему моменту вопросу — исто- рии «Англо-русского литературного общест- ва», объединения, созданного в Лондоне в кон- це XIX века для изучения и популяризации русской литературы в англоязычном культур- ном пространстве. Автором были подробно проанализированы материалы заседания Об- щества от 4 июля 1899 года, в частности сооб- щение мисс Тулмин Смит «Изображение рус- ской жизни в английских романах вводит в за- блуждение», которое является одним из самых ранних примеров рефлексии английских лите- раторов над русской темой. На основании этого были сделаны выводы о сложившемся образе России и русских в английской популярной ли- тературе 1890-х годов, особенностях его интер- претации и мифологизации. Р. Ю. Данилевский (Санкт-Петербург) в со- общении «К теме России у Р. М. Рильке: сти- хотворение о жеребенке» рассмотрел произве- дения австрийского поэта, которые были на- веяны впечатлениями, полученными им во время двух посещений России и Украины в 1899 и 1900 годах, когда Рильке проплыл на пароходе по Волге и Днепру, посетил Л. Тол- стого в Ясной Поляне и крестьянского поэта С. Дрожжина в Тверской губернии. Докладчик отметил особый лиризм воспоминаний о Рос- сии в сонете Рильке 1922 года о жеребенке. Нежа Зайц (Словения) в докладе «„Веч- ная память“ в стихотворениях Б. Л. Пастерна- ка, А. А. Ахматовой и К. Ковича» сопоставила «Сибирский цикл» современного словенского поэта К. Ковича со стихотворениями русских авторов. Исследовательница Джин-Йонг Ким (Юж- ная Корея) в докладе «От Катюши до Наташи: идеал русской женственности в корейской ли- тературе во время модернизации», опираясь на газетные очерки, мемуары, дневники, ху- дожественную литературу 1920–1930-х годов, убедительно показала, как русский роман и прежде всего созданные русскими писателя- ми женские образы оказали значительное влия- ние не только на литературу, но и обществен- ную мысль, политику и частную жизнь Южной Кореи. Русские героини, одновременно свое- вольные и послушные, независимые и женст- венные в интерпретации мужской корейской читательской элиты, воплотили идеал новой корейской женщины, примирив конфуциан- скую традицию с идеологией просвещения. С докладом «М. М. Бородин в романе А. Мальро „Завоеватели“ и памфлете Л.-Ф. Се- лина „Безделицы для погрома“» выступил С. Л. Фокин (Санкт-Петербург). Вечернее заседание 4 октября было посвя- щено проблемам рецепции личности и твор- чества Ф. М. Достоевского за рубежом и имело специальное название «Достоевский как тема мировой культуры». Участники конференции в свободной форме поделились фактическими сведениями и соображениями о роли и месте Достоевского в истории идей и в художествен- ной литературе различных стран и народов. В докладе «Самоубийство, революция, аб- сурд: инженер Кириллов («Бесы») как гегелев- ский нигилист у Александра Кожева и Альбера Камю» Д. В. Токарев (Санкт-Петербург) опи- сал то место, которое персонаж Достоевского занимает во «Введении в чтение Гегеля» А. Ко- жева (1947), «Мифе о Сизифе» (1942) и «Бун- тующем человеке» (1951) А. Камю. Хотя Кожев лишь вскользь упоминает Кириллова на лекциях 1934–1935 учебного года, «логиче- ское самоубийство» героя «Бесов» оказывается важным аргументом в пользу радикальной, «нигилистической» трактовки понятия абсо- лютной свободы, взятого из гегелевской «Фе- номенологии духа». Отголоски этой интерпре- тации прослеживаются в эссе Камю «Бунтую- щий человек», в котором образ Кириллова, с симпатией очерченный французским писа- телем в «Мифе о Сизифе», оказывается поме- щенным в негативный контекст, связанный с неизбежным перерождением «философского самоубийства» в «философское убийство», т. е. в индивидуальный и государственный террор, неприемлемый для Камю. В. М. Димитриев (Санкт-Петербург) в со- общении «Достоевский в рецепции О. Розен- штока-Хюсси» показал, каким образом в кни- ге Розенштока-Хюсси «Великие революции. Автобиография западного человека» («Out of Revolution. Autobiography of Western Man», 1938) своеобразно обосновывается связь меж- ду творчеством Достоевского и Октябрьской революцией. В концепции Розенштока-Хюсси герои Достоевского не просто представали пред- шественниками будущих революционеров, но и сами являлись воплощением «пролетарской формы сознания», в рамках которой скиталь- чество, отсутствие социальных связей и «уси- ленное сознание» характеризовали уже совер- шенно нового человека, открывающего перма- нентную революцию в самом себе. Размышления о восприятии героев До- стоевского на Западе продолжила О. Е. Волчек (Санкт-Петербург) в докладе «Метаморфозы „идиота“ во французской литературе XX ве- ка». Исследовательница предложила толкова- ние образа князя Мышкина с помощью «фор- мулы Идиота» Ж. Делеза и приложила ее к не- которым персонажам французских писате- лей ХХ века (А. Жид, Ален-Фурнье, К. Симон, М. дель Кастильо), созданным под впечатлени- ем или влиянием Достоевского. С. Л. Фокин (Санкт-Петербург) в сообще- нии «Достоевский во Франции 1968–2018: по- становка проблемы» сделал акцент на том, что творчество Достоевского в первой половине XX века активно осваивалось профессиональны- ми литераторами, мыслителями, писателями (от Э. М. де Вогюэ и А. Жида до Ж.-П. Сартра и М. Бланшо); во второй половине столетия про- изошло заметное изменение в социопрофессио- нальной категории французских читателей До- стоевского: в связи с выпуском собрания сочине- ний русского писателя в престижной книжной коллекции «Плеяда» заметно увеличилось коли- чество филологических прочтений текстов До- стоевского, к которым добавились исследования в духе «французской интеллектуальной револю- ции» 1968–1988 годов. Для последних были характерны сочетания идей структурализма, философской деконструкции и психоанализа. Оживленное обсуждение вызвал доклад М. Ф. Надъярных (Москва) «Достоевский и его герои в мирах Хорхе Луиса Борхеса». С сообщением «Достоевский в романе Григола Робакидзе „Кожа змеи“» выступила Т. Л. Никольская (Санкт-Петербург). Для утреннего заседания 5 октября так- же была обозначена тема: «Образ России в ли- тературе и театре Китая в ХХ–ХХI веках». Участники рассказали о результатах совмест- ных исследований китаеведов СПбГУ и Гей- дельбергского университета. Так, А. А. Родионов (Санкт-Петербург) в докладе «Образ России в китайской нацио- налистической литературе начала 1930-х го- дов» проанализировал творчество членов шан- хайского литературного общества «Авангард» и отметил, что, хотя в текстах Ван Гоаня и Хуан Чжэнься СССР наделяется весьма нелестными эпитетами, писатели не всегда распространяют свое отношение к Советскому Союзу на русских персонажей в своих произведениях. Русские не только изображаются как враги, но и могут олицетворять широту русской натуры, идею тоски по Родине. В докладе О. П. Родионовой (Санкт-Пе- тербург) «О переводах российской и советской детской литературы в Китае в новейшее вре- мя» были подробнейшим образом охарактери- зованы два периода, отмеченные повышенным интересом китайских переводчиков к русской детской литературе: первое десятилетие по- сле культурной революции (1976–1986 годы) и современный этап (2000–2013 годы). До- кладчица подчеркнула, что исключительной популярностью в Китае пользуются роман Н. А. Островского «Как закалялась сталь» и рас- сказы М. Горького, вошедшие в круг детского чтения, а также познавательные произведе- ния В. В. Бианки, Б. С. Житкова, Л. А. Касси- ля, М. М. Пришвина и А. Н. Толстого, фанта- стические повести Кира Булычева, А. Беля- ева и М. Ильина. Кроме того, особый интерес представляет жанр документально-биографи- ческой прозы, в центре которой положитель- ный герой. Именно поэтому в Китае часто пе- реводятся и выходят большим тиражом про- изведения русских писателей о подвиге Зои и Шуры Космодемьянских, о детстве Сергея Кирова, о жизни Владимира Ленина, Аркадия Гайдара и Александра Матросова. Ю. С. Мыльникова (Санкт-Петербург) в со- общении «Российский театр на современной китайской сцене» обратилась к проблеме вос- приятия российских театральных постановок китайским зрителем. Исследовательница рас- сказала, что при организации гастролей стоит ориентироваться на то, знакома ли китайская публика с произведением, по которому постав- лен спектакль (в приоритете русская клас- сика); также необходимо учитывать, что при- стальному вниманию со стороны китайских властей могут подвергнуться все темы и слова, связанные с христианством и марксизмом. Вячеслав Ветров (Германия) в докладе «Невозможность зла: культура Китая в свете „Мастера и Маргариты“» поделился наблюдениями о трудностях перевода романа М. А. Бул- гакова на китайский язык. Вечернее заседание 5 октября открыл П. Р. Заборов (Санкт-Петербург) докладом «Рос- сия и русские в „Correspondance littéraire“ Ж.-Ф. Лагарпа», в котором кратко осветил историю возникновения и формирования «Ли- тературной корреспонденции» Лагарпа, поэта, драматурга и авторитетного законодателя вку- са, состоявшего с 1774 по 1789 год в регуляр- ной переписке с наследником российского пре- стола Павлом Петровичем и гр. А. П. Шувало- вым, а также с их супругами, и привел ряд примеров присутствия в этой переписке «рус- ской темы» в различных ее формах. Доклад А. В. Волкова (Санкт-Петербург) «Скифский рассказ Геродота: западное влияние и русское восприятие (1-я четверть XIX века)» был посвящен популярному в свое время сопоставлению народов, описанных в четвертой книге «Истории» Геродота, с народами Российской империи. В центре внимания докладчика был первый русский перевод «Истории» с оригинала, выполненный И. И. Мартыновым, и в особенности комментарии к четвертой книге, составленные им же на основе примечаний к французским переводам Ларше и Мио, а также «Первобытной истории народов России» Яна Потоцкого. Были рассмотрены попытки отождествить описанные у Геродота местности и обычаи народов с местностями и обычаями народов тогдашней Российской империи, уделено внимание сопоставлению скифов и казаков, распространенному после войны 1812 года и заграничного похода русской армии, а также дилетантским лингвистическим штудиям самого Мартынова. М. Ф. Надъярных (Москва) в докладе «Русская литература и Россия в латиноамериканских текстах рубежа XIX–XX веков: опыт Рубена Дарио» указала, что в топике русской словесности обнаруживается схожесть с константами и проблемами латиноамериканской самоидентификации, в том числе литературной. В диалогическое приобщение к русским смыслам погружались крупнейшие латиноамериканские литераторы и мыслители: Х. Марти, Х. Асунсьон Сильва, М. Гутьеррес Нахера, Р. Хаймес Фрейре, П. Энрикес Уренья, Ж. М. Машаду ди Ассис и А. Э. ди Лима Баррету и др. Одним из первых примеров диалога с Россией и с русской словесностью стоит считать творчество начинателя испано-американского модернизма никарагуанца Рубена Дарио (1867–1916). Русская тема более чем отчетливо заявляется в его рассказе «Матушка: русский рассказ» («La matuschka: Cuento ruso», 1889), развивается в хрониках «Почему?» («¿Por qué?», 1892), «Поэт и князь» («Un poeta príncipe», 1893), «Париж и царь» («Paris y el zar», 1907), в эссе, посвященном Максиму Горькому (1902, перераб. вариант — 1906) и др.; значима и работа Дарио над переводом романа Горького «Фома Гордеев» (1902). По словам докладчицы, контекстуальное богатст- во, диалогические и универсалистские интен- ции, проявляющиеся в репрезентации русской темы в творчестве Дарио, принципы воссо- здания (идеализации, мифологизации) фигур русских писателей сыграли особую роль в дальнейшей рецепции русской словесности и в ин- терпретации русской реальности в Латинской Америке. К. С. Корконосенко (Санкт-Петербург) вы- ступил с докладом «Россия и русские у Пио Ба- рохи». Автор подчеркнул, что в ряду больших испанских писателей Пио Бароха (1872–1956) выделяется тремя романами, в которых рус- ские персонажи не просто есть, но представле- ны во множестве и интересны Барохе именно как русские. Русские имена и реалии в рома- нах «Город тумана» («La ciudad de la niebla», 1909), «Таков уж мир» («El mundo es ansí», 1912) и «Извращенная чувственность» («La sensuali- dad pervertida», 1920) оставляют двойственное впечатление: в них проявляются черты инфор- мированности и наивного неведения автора. Такое сочетание как раз и характеризует образ России и русских, который сложился в пред- ставлениях Барохи и нашел отражение в его творчестве. В докладе «„…это был так называемый «хороший» русский стол“: о некоторых источниках „русской“ образности в романе Т. Манна „Волшебная гора“» Л. Н. Полубояриновой (Санкт-Петербург) речь шла о женских персонажах Л. фон Захер-Мазоха из цикла «Наследие Каина» и романа «Венера в мехах», которые стали прототипами образов русских пациентов давосского санатория, в частности фигуры Клавдии Шоша. А. А. Аствацатуров (Санкт-Петербург) в докладе «П. А. Кропоткин и его идеи в творчестве Генри Миллера» проследил влияние, которое оказал на американского писателя теоретик русского анархизма. Идеи Кропоткина, особенно концепция взаимопомощи, были созвучны некоторым аспектам мировидения Генри Миллера: представлениям о Боге и государстве и эстетическим предпочтениям. Однако, как считает исследователь, если молодой Миллер, сочиняющий социальные романы, близок русскому анархизму, то зрелый Миллер, продолжая сочувствовать анархистам, вместе с тем выступает с критикой этого проекта социального переустройства. Марко Саббатини (Италия) в сообщении «„Под небом России“. Издательский проект Дж. Эйнауди и русские культурные стереотипы в путевой прозе П. А. Куарантотти Гамбини», опираясь на контекст итальянской литературы путешествий, представил анализ художественных клише и культурных предрассудков в произведении Куарантотти Гамбини (1910–1965) «Под небом России» («Sotto il cielo di Russia», 1963), написанном им после совместной поездки с Джулио Эйнауди (1912–1999) по советской России в начале 1960-х годов. О. Н. Кулишкина (Санкт-Петербург) в докладе «Чехов в творчестве В. Г. Зебальда» доказала, что, помимо двух стихотворных текстов, непосредственно соотносимых с биографией А. П. Чехова (действие происходит на курорте Баденвайлер), имплицитные отсылки к чеховской «Даме с собачкой» присутствуют в одном из ключевых эпизодов романа В. Г. Зе- бальда «Аустерлиц» (пребывание героев в Ма- риенбаде). В докладе «Русская усадьба во француз- ской прозе: родовая память versus художест- венная реконструкция (роман Анн Вяземски «Горстка людей»)» Е. Е. Дмитриева (Москва) рассмотрела, как Анн Вяземски, по своему происхождению связанная с Россией, но вос- питанная в западной культуре и никогда рус- ской усадебной жизни не знавшая, воспроиз- вела русский усадебный миф в романе «Гор- стка людей», посвященном описанию жизни двух последних предреволюционных лет в име- нии своего деда Бориса Леонидовича Вязем- ского (1883–1917), предводителя дворянства Усманского уезда, зверски убитого в 1917 году возвращавшимися с войны солдатами. Свое- образным зеркалом русской усадебной жизни для Вяземски, внучки по материнской линии Франсуа Мориака, был детский и юношеский опыт жизни в Малагаре, имении ее знаменито- го деда, ставшем топосом целого ряда его собст- венных романов (среди них — «Прародитель- ницы», «Судьбы», «Плоть и кровь»). Завершил конференцию Владимир Па- перный (Израиль) докладом «Из чего и как сделаны „русские“ в „Русском романе“ изра- ильского писателя Меира Шалева». Автор убежден, что произведение представляет ис- ключительный интерес в качестве коллекции общекультурных и специфически литератур- ных стереотипов. Хотя роман создавался как ориентированный на русскую литературную традицию (русские герои, типично русская любовная история), реальные признаки этой ориентации оказываются не столь очевидными ввиду творческого усвоения израильским пи- сателем поэтики Габриэля Гарсия Маркеса. В то же время «русскость» героев — русско- язычных евреев, выходцев из украинского региона Российской империи — и сюжетных коллизий, в которые они попадают, в целом во- площает образ исторического прошлого совре- менной израильской культурной традиции.

<em><strong>©</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>С</strong></em><em><strong>.</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>А</strong></em><em><strong>.</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>Ст</strong></em><em><strong>епин</strong></em><em><strong>а</strong></em><em><strong> </strong></em>