DOI: 10.31860/0131-6095-2019-1-237-238

<em><strong>©</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>А</strong></em><em><strong>.</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>Ю</strong></em><em><strong>.</strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong> </strong></em><em><strong>Балаки</strong></em><em><strong>н</strong></em><em><strong> </strong></em>

<strong>НЕ</strong><strong>З</strong><strong>АМЕЧЕННА</strong><strong>Я</strong><strong> </strong><strong>ПУШКИНС</strong><strong>К</strong><strong>А</strong><strong>Я</strong><strong> </strong><strong>РЕМИНИСЦЕНЦИЯ </strong><strong>В</strong><strong> </strong><strong>«О</strong><strong>Б</strong><strong>ЛОМОВЕ»</strong>

В пятой главе второй части романа «Об- ломов» помещен портрет Ольги Ильинской, который рисует в своем воображении заглав- ный герой. Начинается он следующей фразой, выделенной в отдельный абзац: «Ольга в стро- гом смысле не была красавица, то есть не было ни белизны в ней, ни яркого колорита щек и губ, и глаза не горели лучами внутреннего огня; ни кораллов на губах, ни жемчугу во рту не было, ни миньятюрных рук, как у пятилет- него ребенка, с пальцами в виде винограда».1 Этот апофатический портрет стал уже хрестоматийным: он многократно цитируется, подробно разбирается на школьных уроках, фигурирует в тестовых заданиях по литерату- ре. Ему уделяется даже больше внимания, чем собственно описанию внешности Ольги. Одна- ко нельзя не заметить, что по сути он представ- ляет собой коллекцию общих мест романтиче- ской литературы второго ряда, над которой иронизирует писатель. «Все это стандартные романтические признаки женской красоты <…>, — замечает В. И. Мельник. — Чем даль- ше заходит негативная портретная характери- стика, тем очевиднее для читателя, что Гонча- ров <…> пародирует романтический штамп, взятый напрокат современной толпой».2 С последним суждением можно было бы согласиться, если б не одно обстоятельство. Действительно, и «яркий колорит щек и губ», и «лучи внутреннего огня», и «кораллы на гу- бах» с «жемчугом во рту» уже к моменту замы- сла романа воспринимались как романтические клише. Однако последняя метафора — сравне- ние пальцев с плодами винограда — отнюдь не была широко распространенной. Она заимство- вана Гончаровым из пушкинского стихотворе- ния «Виноград»:

He стану я жалеть о розах, Увядших с легкою весной; Мне мил и виноград на лозах, В кистях созревший под горой, Краса моей долины злачной, Отрада осени златой, Продолговатый и прозрачный, Как персты девы молодой.3

Это обстоятельство удивительным обра- зом ускользнуло от исследователей «Обломо- ва» и его комментаторов. Аллюзию к пуш- кинскому стихотворению не заметили ни автор многочисленных работ на тему «Пушкин и Гон- чаров» В. И. Мельник, ни составители наибо- лее обстоятельных и подробных коммента- риев к роману Л. С. Гейро4 и А. Г. Гродецкая.5 Между тем она чрезвычайно важна. Отсылкой к Пушкину Гончаров моментально переключа- ет регистр повествования, коллекцию общих мест заключая ярким, небанальным сравнени- ем, безусловно рассчитывая на то, что внима- тельный читатель вспомнит пушкинское сти- хотворение. Возможно также, что для автора «Обло- мова» пушкинская цитата в портрете главной героини романа имела значение не только как элемент стилистической игры с читателем. Обратим внимание на то, что заключительной части цитированной фразы с упоминанием винограда не было в рукописи,6 т. е. она была вставлена уже при подготовке романа к пе- чати — либо в наборную рукопись, либо уже в корректуру. Не значит ли это, что цитатой из «крымского» стихотворения Пушкина7 автор «Обломова» хотел намекнуть на будущую «крымскую» судьбу героини,8 которая до за- вершающего этапа работы над романом была ему самому не вполне ясной? Так это или нет, но кажется вполне прав- доподобным, что Гончаров вспомнил про «Ви- ноград», читая второй том «Сочинений Пуш- кина», выпущенных П. В. Анненковым,9 куда вошло это стихотворение. В библиотеке писателя было это издание;10 нельзя исключать, что его автору «Обломова» поднес издатель в тот момент, когда отдавал в цензуру седьмой, до- полнительный том.11 Произошло это незадолго то того, как Гончаров отправился в Мариенбад заканчивать свой главный роман, где была на- писана и пятая глава второй части. Вряд ли тогда он открывал новое издание Пушкина, но, уже поставив точку и окончательно обраба- тывая текст «Обломова» для печати, писатель вполне мог обратиться к нему. И вероятно, именно после этого процитированный в начале заметки фрагмент был дополнен запоминаю- щейся пушкинской метафорой.

1 <em>Г</em><em>ончаров</em><em> </em><em>И.</em><em> </em><em>А.</em><em> </em>Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. СПб., 1998. Т. 4. С. 192. 2 <em>Мельник</em><em> </em><em>В. </em><em> </em><em>И. </em><em> </em>«И только он один…»: Пушкинские традиции в романе И. А. Гонча- рова «Обломов» // Литература в школе. 2007. № 9. С. 12. 3 <em>Пушкин</em><em> </em><em>А.</em><em> </em><em>С.</em><em> </em>Полн. собр. соч.: [В 16 т.]. [М.; Л.], 1947. Т. 2. Кн. 1. С. 342. 4 См.: <em>Г</em><em>ейро </em><em> </em><em>Л. </em><em> </em><em>С.</em><em> </em>Примечания // Гонча- ров И. А. Обломов. Роман в 4 ч. Л., 1987. С. 670 (сер. «Литературные памятники»). 5 См.: <em>Гродец</em><em>к</em><em>ая</em><em> </em><em>А. </em><em> </em><em>Г</em><em>.</em><em> </em>1) Примечания // Гончаров И. А. Полн. собр. соч. и писем. Т. 6. С. 557; 2) Примечания // Гончаров И. А. Обло- мов / Вступ. статья и прим. А. Г. Гродецкой. СПб., 2012. С. 593. 6 См.: <em>Г</em><em>ончаро</em><em>в</em><em> </em><em>И</em><em>. </em><em> </em><em>А</em>. Полн. собр. соч. и писем. Т. 5. С. 266. 7 В изданиях «Стихотворений Алексан- дра Пушкина» 1826 и 1829 годов стихотворе- ние «Виноград» было датировано 1820 годом, т. е. временем пребывания поэта в Крыму; сей- час на основании положения черновика этого стихотворения в пушкинских рукописях оно относится к михайловскому периоду (подроб- нее см.: <em>Пушкин</em><em> </em><em>А.</em><em> </em><em>С.</em><em> </em>Полн. собр. соч.: В 20 т. СПб., 2019. Т. 3. Кн. 1. С. 563–565; прим. А. С. Бодровой к стихотворению «Фонтану Бах- чисарайского дворца»). 8 О значимости «крымского» эпизода в структуре романа писали многие исследовате- ли; среди последних обобщающих работ назо- вем следующую: <em>Недзвецкий</em><em> </em><em>В.</em><em> </em><em>А.</em><em> </em>Тоска Ольги Ильинской в «крымской» главе романа «Обло- мов»: Интерпретации и реальность // Известия РАН. Сер. литературы и языка. 2008. Т. 67. № 3. С. 40–46. 9 Первые шесть томов этого издания вы- шли в свет 17 февраля 1855 года, почти одно- временно с возвращением Гончарова из кру- госветного плавания. Еще задолго до выхода издания в свет в письме к М. А. Языкову с борта фрегата «Паллада» от 15 (27) декабря 1853 года он сообщал, что «было навязывался на подарок экземпляра, да Павел Васильич, уклончивый вообще, в этом случае уклонился с особенным старанием» (<em>Г</em><em>ончаро</em><em>в</em><em> </em><em>И</em><em>.</em><em> </em><em>А</em><em>.</em><em> </em>Полн. собр. соч. и писем. Т. 15. С. 204). 10 См.: И. А. Гончаров. Дар в Симбирскую Карамзинскую общественную библиотеку: Ка- талог / Сост. В. В. Морозова, Л. Ю. Ивашкина, К. А. Грачева. Ульяновск, 2012. С. 98–100. Впрочем, на момент передачи библиотеки Гон- чарова в Симбирск в 1881 году второй том в ней отсутствовал. 11 В цензуру рукопись тома поступила 26 марта 1857 года и была отдана на рассмотрение Гончарову (см.: <em>Г</em><em>ончаров</em><em> </em><em>И.</em><em> </em><em>А.</em><em> </em>Полн. собр. соч. и писем. Т. 10. С. 313); 6 апреля последний представил в Комитет доклад, где, высказывая сомнения по поводу отдельных мест, полагал «испросить разрешение Главного управления цензуры на одобрение <…> в печать без всяких изменений…» (Там же. С. 26–27). Кроме того, Гончаров дополнительно хлопотал о судьбе тома в письме к секретарю цензурного комитета А. К. Ярославцеву (см.: Там же. С. 485).